Алтари и жертвенники античного времени из коллекции Таманского археологического музея

     Всевозможные обряды и церемонии были обязательной частью древнегреческой религии и сопровождали человека на протяжении всего жизненного пути. Греческая религия была очень ритуализированной, священные действа сопровождали не только все важные общественные дела, но также сопутствовали эллинам и в частной, семейной жизни. Не удивительно, что религия являлась важным фактором развития духовной культуры эллинов.

     Культовые действия играли важнейшую роль и в жизни населения Боспорского царства. Алтари и жертвенники являются свидетельством существования храмов и жреческой деятельности. Однако, если храм без жертвенника представить практически невозможно, то жертвенники без храмов встречались очень часто: в частных домах и дворах, на акрополях, на рынках и улицах города, на дорогах, полях и т.д. От неосвященного пространства жертвенники отделялись оградой.

Читать далее

     Алтари героев и подземных божеств носили специальное название – эсхара. Они были ниже алтарей богов, устанавливались на погребениях и имели отверстия для жертвенных возлияний.

Рис 1. Алтарик с посвятительной надписью Афродите: «Гераклеец Гераклеод Афродите». Гермонасса. IV в до н.э.

   Рис 2. Жертвенник – эсхара. Известняк. Курган в пос. Черноморский. IV в до н.э.

Рис 3. Алтарь. Известняк. Поселение Волна 1. IIII вв до н.э.


Рис 4.  Жертвенник – эсхара. Фанагория. Некрополь. IV в до н.э.

«Тамань на ветхих страницах». Константин VII Багрянородный — Об управлении империей

      Сегодня мы продолжаем цикл материалов посвященных письменным источникам упоминающих Тамань. В данном материале речь пойдет об одном из самых важных исторических источников X века De administrando imperio – Об управлении империей, составлен трактат византийским императором Константином VII Багрянородным в середине X века в качестве наставления наследнику империи Роману II. Труд представляет собой историко-географический трактат, состоящий из 53 глав с описанием территорий и народов, как самой Византии, так и сопредельных земель. В частности в главе 42 «Землеописание от Фессалоники до реки Дунай и крепости Белеград, до Туркии и Пачинакии, до хазарской крепости Саркел, до Росии и до Некропил, находящихся на море Понт, близ реки Днепр, до Херсона вместе с Боспором, в которых находятся крепости Климатов; затем — до озера Меотида, называемого из-за его величины также морем, вплоть до крепости по имени Таматарха, а к сему — и до Зихии, Папагии, Касахи» и 53 «Повествование о крепости Херсон.» упоминается крепость Таматарха соотносимая с современной ст. Тамань. В главе 42 представлено следующее описание района Керченского пролива:

      «….Из Меотидского озера выходит пролив по названию Вурлик (Керченский пролив) и течет к морю Понт (Черное море); на проливе стоит Боспор (Керчь), а против Боспора находится так называемая крепость Таматарха. Ширина этой переправы через пролив 18 миль. На середине этих 18 миль имеется крупный низменный островок по имени Атех (неизвестен). За Таматархой, в 18 или 20 милях, есть река по названию Укрух (Кубань), разделяющая Зихию и Таматарху, а от Укруха до реки Никопсис, на которой находится крепость, одноименная реке, простирается страна Зихия.»
Примечательно то, что некоторые топонимы и географические объекты встречаются только в данном труде. Прежде всего, интерес вызывает остров Атех, вероятно мог находиться в районе современной косы Тузла.

      Еще одно важное упоминание крепости можем обнаружить в главе 53: «Должно знать, что вне крепости Таматарха имеются многочисленные источники дающие нефть». Нефть играла очень важную роль в военном деле Византийской империи в X веке, ввиду того, что являлась основой для приготовления «Греческого огня» — горючей смеси благодаря которой было выиграно множество сражений. Кавказ с античной эпохи являлся центром добычи нефти или «земляного масла», которое широко использовалось в разных уголках известного на тот момент мира.

       Христос, благословляющий Константина Багрянородного, резьба по слоновой кости, сер. X в.(ГМИИ им. Пушкина)

М.Ю. Лермонтов «Маскарад»

      Театральные интересы занимали одно из первых мест в культурной жизни русского дворянства второй половины XVIII — начала XIX в., обращение Лермонтова к драматургии представляется нам далеко не случайным.

      Замысел пьесы «Маскарад» возник у Лермонтова, в конце 1834 — начале 1835 гг. Ранняя редакция драмы в 4 актах отражена в списке, обнаруженном в бумагах семьи Якушкиных. Очевидно, что к началу работы над «Маскарадом» Лермонтов прекрасно изучил петербургский «свет». И эти впечатления в известной мере нашли свое отражение в драме.

      Читать далее

       Михаил Юрьевич несколько раз переписывал пьесу, порой внося в нее значительные изменения: в систему персонажей; не было постоянным количество актов, название. Ни одна редакция не была одобрена. В 1835 г. Лермонтов писал директору императорских петербургских театров А.М. Гедеонову: «Возвращенную цензурою мою пьесу «Маскарад» я пополнил четвертым актом, с которым, надеюсь, будет одобрена цензором». Читатель познакомился с «Маскарадом» только после смерти автора; он был опубликован в 1842 году.    Когда драма была напечатана, то вызвала ряд неодобрительных отзывов критики. Им противостояла оценка Белинского, увидевшего в «Маскараде» произведение, достойное гения Лермонтова. В нем, писал Белинский, «нельзя не увидеть следы его мощного, крепкого таланта; так везде видны следы льва, где бы ни прошел он».

      В первое время «Маскарад» мог появляться на профессиональной сцене только по инициативе отдельных актеров, как бенефисная пьеса, в сопровождении водевилей или фарсов.

       И лишь в 1862 г. «Маскарад» был допущен для представления на официальной сцене. 24 сентября 1862 драму поставил Малый театр.  Зрители увидели на сцене «век блестящий», но вторая часть двуединой формулы Лермонтова век «ничтожный» не могла быть полностью раскрыта театром.  «Маскарад» шел с большими купюрами.

       В 1952 г. Малый театр  вернулся к «Маскараду», режиссер Л. В. Варпаховский, худ. Э. Г. Стенберг, муз. С. С. Прокофьева, в ролях: Арбенин — М. И. Царев, Нина — К. Ф. Роек, Неизвестный — В. В. Кенигсон, баронесса Штраль — Э. А. Быстрицкая, Казарин — Е. П. Велихов, Звездич — В. А. Ткаченко, Шприх — Н. В. Подгорный). Особенностью трагедии героев в спектакле становится ее публичность. Толпа — «пестрый сброд», постоянно наблюдающая за героями, возведена в образ первостепенного значения. Спектакль начинался прологом — маскарадными танцами. По кругу двигались пары, в размеренном и как бы мертвенном ритме, как цепь людей, спаянных единым хищным устремлением. Это движение «массовки» по кругу — лейтмотив спектакля.

      В послевоенные годы «Маскарад» входит в число пьес, ставших школой создания психологически-наполненных характеров.

      В 50-70-е годы XX века к «Маскараду» обращались театры периферии и национальных республик, чаще всего давая традиционное решение спектакля. Герой трактовался как порождение и жертва своего века. Некоторые спектакли отличались полемичностью, оригинальностью и своеобразием режиссерского замысла, и рядом значительных актерских работ. 8 октября 1952 года состоялась премьера «Маскарада» на сцене Киевского театра им. Л. Украинки (режиссер народный артист СССР Хохлов К.П.)

       Критика особенно выделяла постановки Армянского театра им. Г. Сундукяна (1949) Ереванский театр показал углубленно-психологический спектакль. Арбенин (В. Б. Вагаршян) — человек, лишенный иллюзий. Его любовь — радость мыслителя, вдруг нашедшего гармонию. Он всеми силами души стремится отбросить мысль об измене, готов даже обмануть себя и только «явные» улики (перехваченное письмо) вынуждают его к мести. В сцене смерти Нины он играет страдание.

      В 1964 г. «Маскарад» поставлен театром имени Моссовета.  Режиссер Завадский Ю.А. вместе с И. Анисимовой — Вольф дал новое сценическое решение спектакля. В ролях: Арбенин – Н.Д. Мордвинов, Нина — Т. А. Чернова, Неизвестный — А. А. Консовский,  Звездич — В.Б. Бероев, Казарин — С.С. Годзи и К.К. Михайлов, баронесса Штраль — И. П. Карташова, Шприх — Б. А. Лавров. Пафос нового спектакля — конфликт между одухотворенностью и бездушием, столкновение романтики и прозы жизни.

       В постановке 1982 г. Краснодарского драмтеатра им. Горького, режиссер М.А. Куликовский, через весь спектакль проходила мысль о губительной силе «света», способного морально уничтожить всех, кто отличается от него.

      В XXI веке лермонтовский «Маскарад» оказался наиболее востребованным театрами. Однако зачастую современный зритель лишен возможности увидеть интересный классический спектакль. На театральных сценах ставятся экспериментальные постановки с обедненным, схематичным прочтением текста произведения. На фоне постмодернистских экспериментов и изысков не может не радовать внимательное прочтение лермонтовских текстов и обращение к классическим театральным традициям.

       Таков спектакль Тверского академического театра в постановке — В. А. Ефремова (Арбенин — Юченков К., Нина – Панкова А.). Финал спектакля, безусловно, трагичен. Но трагичен так, что нам, людям 21-го века со всем его прагматизмом, невозможно не понять возвышающую силу этой драмы на наши души.

 

 

 

 

 

 

«Лермонтовское окружение» Александра Михайловна Верещагина.

      Александра Михайловна родственница М.Ю. Лермонтова по линии бабушки Елизаветы Алексеевны.  Лермонтов зачастую называл ее кузиной. Познакомились они в Москве в 1828 году во время его учебы в Московском университетском благородном пансионе. Отношения между ними были теплыми, искренними и  сблизились  они на почве  хорошего взаимопонимания. Верещагина тонко чувствуя беспокойную натуру поэта, вовремя могла предостеречь поэта от ненужных поступков, так например, когда Лермонтов собирался поступать в юнкерскую школу, Александра писала: «…К моему несчастью, я слишком хорошо вас знаю, чтобы быть спокойной; я знаю, что вы способны резаться с первым встречным и из-за первой глупости — фи: это стыдно!». И как ни кто другой радовалась его успехам:  «Вы офицер, примите мои поздравления. Это для меня большая радость, тем более, что она была неожиданной.  … я скорее ожидала встретить вас солдатом. Согласитесь, я имела основания бояться, и даже если б вы были вдвое благоразумнее, чем прежде, вы все же еще не вышли из разряда сорванцов.   … Но все-таки это уже шаг, и вы, я надеюсь, не шагнете обратно».

      Читать далее

      Верещагина восторгалась способностями Лермонтова к поэзии, музыке, рисованию и считала его по-настоящему талантливым человеком.  «Что касается вашего рисования, говорят, что вы делаете удивительные успехи, и я в это охотно верю; умоляю, Мишель, не забрасывайте этот дар, картина, которую вы прислали Алексею, очаровательна. А ваша музыка?  Играете ли вы попрежнему/… поёте ли вы/… как раньше во все горло и до потери дыхания».

      Потом в одном из писем 1835 года она напишет: «Мой милый Мишель, я больше не беспокоюсь за ваше будущее — однажды вы станете великим человеком…».

      О теплых отношениях М.Ю. Лермонтова и А.М. Верещагиной, в своих воспоминаниях писал Аким Павлович Шан-Гирей: «…Александра Михайловна Верещагина  кузина его, принимала в нем большое участие, она отлично умела пользоваться немного саркастическим направлением ума своего и иронией, чтобы овладеть этой беспокойною натурой и направлять ее, шутя и смеясь, к прекрасному и благородному».

       В 1837 Александра Михайловна уезжает за границу и выходит замуж за барона Карла Хюгеля. Лермонтов в это время пишет шутливую балладу «Югельский барон» и посвящает ее Верещагиной.

       Несмотря на свой отъезд, она не перестает интересоваться судьбой Лермонтова и часто переписывалась с бабушкой поэта Елизаветой Алексеевной Арсеньевой и долго и бережно хранила ценные вещи связанные каким либо образом с именем М.Ю. Лермонтова. Это его автопортрет, рисованный и подаренный в свое время Варваре Лапухиной, это и портрет самой Вареньки, рисованный Лермонтовым. А так же стихи, рисунки написанные поэтом в альбоме Верещагиной и автограф поэмы «Ангел смерти».

«Как все начиналось» (к 45-летию археологического музея в Тамани). Алексей Степанович Башкиров

      В преддверии 45-летнего юбилея Таманского археологического музея, продолжаем цикл публикаций, в которых рассказываем про исследователей, стоявших у истоков археологического изучения памятников Тамани. Сегодня речь пойдет о докторе исторических наук Алексее Степановиче Башкирове, внесшем неоценимый вклад в исследование Таманского полуострова.

      Свой путь в археологию А.С. Башкиров  начал на историко – философском факультете  Петербургского университета, который окончил в 1913 году.  Студентом принимал участие в раскопках Херсонеса под руководством Р.Х. Лепера, а также  Ольвии, раскопки которой проводил Б.В. Фармаковский.

                 Оттиск статьи А.С. Башкирова «Тамань». 1927

Читать далее

      Исследование Таманского полуострова Алексеем Степановичем началось  в 1926 году и продолжалось до 1927 года.  Прежде всего, велись разведки в районе ст. Голубицкой,  горы Бориса и Глеба, ст. Ахтанизовской, п. Сенного, п. Пересыпи и др.  В ходе работ сотрудничал с  одним из выдающихся краеведов, заведующим Темрюкским музеем Сергеем Францевичем Войцеховским, одна из работ которого представлена  картой памятников археологии на Таманском полуострове.

      Проводились раскопки на Таманском городище, где было заложено несколько исследовательских шурфов. А.С. Башкиров изучил археологическую коллекцию Таманского музея (основан в 1921 году), провел инвентаризацию фондов. Впоследствии коллекция будет утрачена в период оккупации Тамани во время Великой отечественной войны.  Результатом исследований стало несколько научных публикаций, среди которых особое значение имеет труд «Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1926 года», в котором упоминается работа с коллекцией Таманского музея.

      На Тамань А.С. Башкиров вернется лишь после Великой отечественной войны в статусе доктора исторических наук, которую получил за труд, посвящённый палеосейсмологии. На полуострове провел исследование городища Патрей,  расположенного у современного поселка Гаркуша, в период с 1947 по 1962, работы проводились не регулярно, с большими перерывами.

Фотографии фрагментов памятников из Тамани. 1927

      В 1949 году вышло новое исследование Алексея Степановича «Отчет об археологических исследованиях на Таманском полуострове летом 1948 года».  В статье ученый упоминает предметы, которые ранее хранились в довоенном Таманском музее, что свидетельствует о том, что коллекция погибла не полностью и это оставляет надежду прояснить её судьбу.

      Исследования Алексея Степановича Башкирова стали основой для дальнейшего изучения Таманского полуострова и остаются актуальными сегодня.

День работников картографии и геодезии

      Сегодня в России, во второе воскресенье марта, празднуется день работников картографии и геодезии. Праздник был установлен Указом Президента РФ от 11 ноября 2000 года.

      Месяц март является знаковым для российской геодезии и картографии. В 1720 году Петр I подписал указ, положивший начало картографической съемки в России. 15 марта 1919 года Советом Народных Комиссаров РСФСР был подписан Декрет “ Об учреждении Высшего геодезического управления” при Научно-техническом отделе Высшего совета народного хозяйства РСФСР.

      Коллектив Таманского музейного комплекса поздравляет всех причастных к этим наукам!

«День работников архивов»

      Праздник «День работников архивов» ежегодно отмечается в нашей стране 10 марта. Краснодарский краевой архив — настоящая сокровищница сведений по истории Кубани. Несмотря на сложную эпидемиологическую обстановку, учреждение на улице Ставропольской 151 А, продолжает принимать очных исследователей, а также обрабатывать запросы удаленно. Этот сервис позволяет изучать документы, не покидая рабочего стола.

      Недавно Таманским музеем был получен рапорт Фанагорийского воинского начальника майора Посыпкина, адресованный командующему Черноморской Линии генерал-майору Николаю Завадовскому. Документ датирован 7 августа 1838 года. В нем речь идет о карантинном понтоне, который 24 июля 1837 года был прислан из Керчи «в Таманскую пристань для содействия в погрузке на суда крепостной артиллерии и снарядов, отправляемых в прибрежные укрепления». Когда надобность в нем отпала, Посыпкин попросил Керчь-Эникальского градоначальника забрать плавсредство. На что получил уведомление, что тот «не имеет средств о доставлении его из Фанагории в Керчь, а предложил, как навигация оканчивается, и оной керченскому карантину не совсем нужен, то чтоб я изыскивал средства отправить его». Иными словами, градоначальник попросил администрацию Фанагорийской крепости отбуксировать понтон назад в Керчь за собственный счет. Тогда Посыпкин обратился за содействием в Таманское Земское сыскное начальство, но те в конце ноября ответили, что «по неимению владения лодками, никакого содействия в отправлении понтона оказать не могут». Вот тогда Посыпкин доложил о «конфликте» своему командующему, предоставив Завадовскому самому решать, что делать дальше с понтоном.

      Что же такого примечательного в этом формальном документе? Давайте посмотрим на даты событий: 24 июля — 25 ноября 1837 года. В этот промежуток попадает время визита М. Ю. Лермонтова в Тамань (26 – 28 сентября 1837 года). Получается, что понтон в этот момент был пришвартован в Таманской пристани и поэт наверняка видел его. («Суда в пристани есть» — признается рассказчик в повести «Тамань»). Тем не менее, ни пристань, ни тем более понтон, не попал на рисунок Лермонтова «Тамань. Домик над обрывом». Мы видим лишь трехмачтовое судно и небольшую гребную лодку с парусом. Ракурс, избранный Лермонтовым-художником таков, что эти элементы не вписаны в прибрежный пейзаж. Хотя вполне могли бы там оказаться, если бы наблюдатель сделал с десяток шагов к берегу. Тогда и пристань, и понтон добавили бы новых загадок в рисунок Лермонтова. Зато отгадки поджидали бы исследователей в архивных документах. В таких, на первый взгляд, ничего не значащих рапортах, как тот, который хранится в Краснодарском краевом архиве.

                                           Валентина Малахова, зав. литературным сектором.

 

 

 

«Лермонтовское окружение». Е.А. Арсеньева

        С самого раннего детства в жизни Михаила Юрьевича Лермонтова присутствовал ангел – хранитель, это его бабушка по материнской линии Елизавета Алексеевна Арсеньева, урожденная Столыпина.

        После смерти Марии Михайловны, матери Лермонтова, бабушка забрала его к себе. Ёё любовь к внуку была безграничной, самоотверженной и в тоже время властной. Ради него она готова была на любые жертвы, но при всем при этом она должна была распоряжаться его судьбой «безраздельно», поэтому разлучает его с отцом Юрием Петровичем Лермонтовым. В 1817 году Елизавета Алексеевна составляет завещание в пользу Мишеньки. Болезненного внука поднимает на ноги, воспитывает, даёт лучшее образование, становится самым близким ему человеком. В письме к Прасковье Александровне Крюковой она писала: «… он один  свет очей моих, все моё блаженство в нем».

       В отношениях Елизаветы Алексеевны и Лермонтова часто возникали недопонимания из-за жесткого характера всевластной бабушки и бойцовского, не всегда покорного характера внука. Но осознания сильнейшей привязанности к самому родному в этом Мире человеку к Михаилу приходит в период его учебы в Петербурге. Будучи корнетом лейб-гвардии Гусарского полка, в момент отъезда Арсеньевой в Тарханы Лермонтов напишет Александре Михайловне Верещагиной: «Не могу вам выразить, как огорчил меня отъезд бабушки. Перспектива остаться в первый раз в жизни совершенно одному – меня пугает».

      Читаешь переписку Лермонтова с бабушкой и понимаешь, сколько тепла и душевного переживания друг к другу вложено в строчки их писем: «Милый любезный друг Мишынька. Конечно мне грустно, что долго тебя не увижу, но видя из письма твоего привязанность твою ко мне, я плакала от благодарности к богу, после двадцати пяти лет страдания любовию своею и хорошим поведением ты заживляешь раны моего сердца… Прощай, мой друг, Христос с тобою, будь над тобою милость божия, верный друг твой Елизавета Арсеньева 1835 года 18 октября «.

      «…милая бабушка, будьте здоровы, и уверены что бог вас вознаградит за все печали. Целую ваши ручки, прошу вашего благословения и остаюсь покорный внук М. Лермонтов».

      Елизавета Алексеевна всю свою жизнь посвятила единственному внуку, находилась в постоянных хлопотах о нём, прося для него прощения, повышения в чине, хлопотала об отпуске, о переводе из одного полка в другой о снисхождении в наказании…

      И как велико было её горе, когда узнала о гибели М. Лермонтова. В это время она находилась в Петербурге, где очередной раз хлопотала о внуке. Уже в сентябре 1841 г. Мария Лопухина напишет в письме А.М. Верещагиной о состоянии Е.А. Арсеньевой: «Говорят у неё отнялись ноги и она не может двигаться. Никогда не произносит она имени Мишеля, и никто не решается произнести в её присутствии имя какого бы то ни было поэта».

      После смерти Лермонтова, Арсеньева подает прошение о перезахоронении праха внука из Пятигорска и спустя девять месяцев  23 апреля 1842 г. хоронит его в Тарханах в семейном склепе.

      Елизавета Алексеевна в жизни своего «Мишыньки» она оставалась самой любящей и преданной женщиной, пережившей внука на 4 года.

Используемая Литература.

— Лермонтовская энциклопедия / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Науч.-ред. совет издва «Сов. Энцикл.»; Гл. ред. Мануйлов В. А., Редкол.: Андроников И. Л., Базанов В. Г., Бушмин А. С., Вацуро В. Э., Жданов В. В., Храпченко М. Б. — М.: Сов. Энцикл., 1981.

— М.Ю. Лермонтов. Сочинения в 6 томах. Том 6. Проза, письма. Издательство Академии наук СССР М.-Л. 1957.

 

 

Женский образ в терракотах Танагры

      Сегодня, в честь Международного женского дня, коллектив Таманского музейного комплекса представляет заметку, посвященную женским образам в терракотах Танагры.

      Терракоты это небольшие статуэтки из обожженной глины. Характерной особенностью танагрских статуэток считается изящество исполнения и жанр, в котором преобладают бытовые темы: изображения детей, женщин и юношей, наполненные жизнью и внутренним движением. Такие статуэтки использовались в домашнем обиходе и являлись истинными украшениями жилища, дорогими подарками и игрушками. Их также могли оставлять в погребениях или приносить в храм как посвятительный дар, таким образам даруя им сакральный смысл.

      Эти статуэтки изготавливались в небольшом городке области Беотии — Танагре и представляли собой относительно небольшие, в районе 20-30 см, изображения, которые для устойчивости помещались на подставку в виде тонкой пластинки.

       Самая большая коллекция терракот Танагры в России находится в собрании Государственного Эрмитажа, куда поступила в 1884 году. В этом собрании преобладают женские задрапированные фигурки, воплощающие в себе идеал женственности и изящества. Они лишены индивидуальных черт лица, ведь главное в этих терракотах — пластика движения, доведенная до совершенства.

       Статуэтки частично изготавливали в формах. Употреблялись отдельные формы для лица, задней половины головы и передней стороны фигурки. Готовые части соединяли в единое целое, добавляя вылепленные вручную детали. После этого изделия отправляли на просушку. Далее, с помощью стека, будущие статуэтки вручную обрабатывались, добиваясь совершенства. После этого изделие подвергалось обжигу, покрывалось грунтом и раскрашивалось минеральной краской, которая частично сохраняется и по настоящее время.

Стоящая женщина в петасе, с фигуркой Афродиты. Танагра. III в. до н. э. Терракота. Высота 18, Эрмитаж

       

 

                        Группа двух девушек: одна несет другую.

            Конец IV -начало III в. до н. э., Эрмитаж. Терракота. Высота 26. Сохранившиеся краски — светло-коричневая на волосах и розовая на хитонах — отчасти позволяют судить о первоначальной раскраске этой удивительно пластичной терракоты.

        Стоящая женщина с веером.

       Высота 21 см. Первая половина III в. до н.э. Пустотелая. Оборотная сторона с четырехугольным отверстием не обработана. По белому грунту следы раскраски: волосы красно-коричневые, губы красные, плащ голубой, веер, диадема, ожерелье и серьги позолочены. Эрмитаж (С.-Петербург).

Виноградарство и виноделие на Боспоре.

      В первые века после заселения Боспора греками, виноград и виноградное вино являлось импортным товаром, популярным как у греческого, так и у местного населения. Именно греческие переселенцы привозят на территорию Боспора первые окультуренные виноградные лозы. В местах оседания переселенцев виноградарство появляется везде, где позволяли климатические условия, в том числе и на территории Крыма и Таманского полуострова. И все же, завезенная в этот регион средиземноморская лоза, из-за относительно холодного климата, требовала время для акклиматизации. Античный историк и географ Страбон указывает, что на Боспоре, для сохранения от зимних морозов, лозу необходимо было засыпать землей, также он отмечает еще одну важную особенность: на этой территории произрастают очень мелкие грозди винограда.


Читать далее

      Одним из первых свидетельств распространения винограда на Боспоре являются изображения виноградной грозди на монетах Нимфея конца V века до н.э. и Фанагории III века до н.э. Выращивание винограда и виноделие набирает темпы из-за изменения климатических условий, а также и из-за увеличения спроса и невозможности закрыть этот спрос исключительно импортным вином. На Боспоре были найдены оборудованные винодельни для приготовления вина в промышленных масштабах, кроме этого были найдены небольшие переносные давильни для винограда.


Еще одним доказательством развития виноделия в этом регионе является наличие местного производства амфор и пифосов, в которых проходил процесс брожения и хранения вина. Кроме этого, свидетельством развития виноградарства являются находки виноградарских ножей, а также прочего инвентаря, необходимого для ухода за виноградниками.